ЭТОТ ДЕНЬ МЫ ПРИБЛИЖАЛИ, КАК МОГЛИ...

Великая Отечественная в датах и воспоминаниях ветеранов

Южнопортового района

Глава 1. Московская битва

1941 г. 22 июля. Части противовоздушной обороны успешно отразили первый массированный налет фашистской авиации на Москву (до 22 декабря совершено 122 налета).

1 августа. Прорван фронт окружения советских войск в районе Смоленска.

3 августа. Части 6-й и 12-й армий оказались в окружении, что осложнило обстановку на стыке Юго-Западного и Южного фронтов.

6 августа. Части войск 20-й и 16-й армий Западного фронта отошли из района Смоленска на новые рубежи.

7 августа. Летчик-истребитель младший лейтенант Виктор Талалихин совершил ночной таран бомбардировщика при обороне воздушных подступов к Москве. В последующих боях В. Талалихин сбил еще 5 самолетов противника. Погиб 27 октября 1941 г. в воздушном бою под Подольском в 22 года.

10 - 11 августа. В Москве прошел 1-й Всеславянский антифашистский митинг. Войска Западного фронта вынудили противника перейти к обороне на московском направлении.

30 августа. Войска 24-й армии Резервного фронта начали Ельнинскую наступательную операцию в ходе Смоленского сражения (продолжалась до 8 сентября).

Август. Проведена мобилизация призывников 1923 г. и военнообязанных 1890-1904 гг. рождения.

На всех предприятиях страны под лозунгом «Двумя нормами ты наносишь двойной удар по фашизму!» развернулось движение двухсотников.

В строительстве оборонительных рубежей было занято около 10 млн. человек.

1 сентября. Войска 22-й армии Западного фронта остановили наступление противника у Андреаполя.

30-я, 19-я, 16-я и 20-я армии Западного фронта перешли в наступление под Смоленском (развития оно не получило).

6 сентября. Начались оборонительные бои войск Северо-Западного фронта на демянском направлении.

Войска Резервного фронта освободили Ельню.

Верховное командование вооруженных сил Германии приняло директиву № 35 о развертывании дальнейшего наступления на советско-германском фронте.

7 сентября. В Москве создан Антифашистский комитет советских женщин (председатель В. С. Гризодубова).

Состоялся 2-й Всесоюзный комсомольско-молодежный воскресник (участвовало около 13 млн. человек, в Фонд обороны перечислено свыше 59 млн. руб. и заработок более чем за 7 млн. трудодней).

8 сентября. Завершилась Ельнинская операция, войска Резервного фронта продвинулись на запад на 25 км.

10 сентября. Завершилось Смоленское сражение, нанесен тяжелый урон группе армий «Центр», впервые во второй мировой войне немецкие войска были вынуждены перейти к обороне на главном направлении.

16 сентября. Опубликовано сообщение о том, что трудящиеся Москвы передали в Фонд обороны свыше 44 млн. руб., на 9 млн. 200 тыс. руб. облигациями Государственных займов, более 3 килограммов золота и платины и 200 килограммов серебра.

29 сентября - 1 октября. В Москве состоялась конференция представителей СССР, США и Великобритании. Рассмотрены вопросы о взаимных поставках и наилучшем использовании материальных ресурсов трех стран в войне.

30 сентября. Войска немецкой группы армий «Центр» перешли в наступление на Москву на брянском направлении. Началась битва под Москвой: 30 сентября - 5 декабря 1941 г. - оборонительные; 5 декабря 1941 г. - 20 апреля 1942 г. - наступательные операции советских войск.

Для осуществления операции «Тайфун» (с целью окружить и уничтожить советские войска под Москвой, овладеть столицей в 1941 г.) противник сосредоточил восточнее Смоленска в составе группы армий «Центр» около 38% пехотных и 64% танковых и моторизованных дивизий, действовавших на советско-германском фронте.

Войска группы «Центр» перешли в наступление на орловском и курском направлениях и прорвали оборону 50-й и 13-й армий Брянского фронта. Началась Орловско-Брянская оборонительная операция, продолжавшаяся до 23 октября.

Войска Юго-Западного фронта начали оборонительные бои на харьковском и сумском направлениях.

По директиве Генерального штаба московские дивизии народного ополчения включены в состав регулярных соединений Красной Армии.

1 октября. Войска группы «Центр» начали развивать наступление на Орел, Тулу, Карачев и Брянск.

В Москве и Подмосковье прошел первый день всеобщего военного обучения населения.

2 октября. Началась Вяземская оборонительная операция, продолжавшаяся до 13 октября.

3 октября. Оставлен Орел.

7 октября. В окружении под Вязьмой оказались 19-я и 20-я армии Западного фронта, 25-я и 32-я армии Резервного фронта. Героически сопротивляясь, они до 12-13 октября сковывали 28 дивизий противника.

10 октября. Началась Калининская оборонительная операция, продолжавшаяся до 4 декабря.

Началась Можайско-Малоярославецкая оборонительная операция, продолжавшаяся до 30 октября.

12 октября. Принято постановление о создании Московской зоны обороны: главный оборонительный рубеж по линии Хлебниково, Сходня, Звенигород, Кубинка, Наро-Фоминск, Подольск, далее по реке Пахре и до реки Москвы; городской рубеж - по окраинам Москвы.

Указание ОКВ (главное командование сухопутных войск фашистской Германии) о порядке захвата Москвы и обращении с ее населением.

Группе армий «Центр»:

«Фюрер вновь решил, что капитуляция Москвы не должна быть принята, даже если она будет предложена противником. Моральное обоснование этого мероприятия совершенно ясно в глазах всего мира. Так же, как и в Киеве, для наших войск могут возникнуть чрезвычайные опасности от мин замедленного действия. Поэтому необходимо считаться в еще большей степени с аналогичным положением в Москве и Ленинграде.

Необходимо иметь в виду серьезную опасность эпидемий. Поэтому ни один немецкий солдат не должен вступать в эти города. Всякий, кто попытается оставить город и пройти через наши позиции, должен быть обстрелян и отогнан обратно.

Небольшие незакрытые проходы, предоставляющие возможность для массового ухода населения во внутреннюю Россию, можно лишь приветствовать. Совершенно безответственно было бы рисковать жизнью немецких солдат для спасения русских городов от пожаров или кормить их население за счет Германии.

Чем больше населения советских городов устремится во внутреннюю Россию, тем сильнее увеличится хаос в России и тем легче будет управлять оккупированными восточными районами и использовать их.

Следует как можно скорее отрезать город от коммуникаций, связывающих его с внешним миром».

13 октября. Завершилась Вяземская операция. Значительная часть войск оказалась в плену.

Оставлена Калуга.

15 октября. Государственный Комитет Обороны (ГКО) принял постановление об эвакуации Москвы (в специальном пункте И.В.Сталину предписывалось покинуть столицу 16 октября).

В Куйбышев (ныне Самара) переехали большая часть правительства и иностранные посольства.

Началась эвакуация из Москвы (в Куйбышев, Саратов и другие города) управлений Генштаба, военных академий, наркоматов и других учреждений, посольств. Осуществлялось минирование заводов, электростанций, мостов. В 25 районах города сформированы коммунистические батальоны (около 12 тысяч человек).

17 октября. Оставлен Калинин.

17 - 27 октября. Ожесточенные бои на волоколамском направлении.

18 октября. Оставлены Малоярославец и Можайск.

19 октября. Принято постановление о введении с 20 октября в Москве и прилегающих районах осадного положения.

21 октября. Приказ командования войсками Московского военного округа войскам московского гарнизона приступить к постройке огневых точек и баррикад в окрестностях Москвы, на площадях и улицах внутри города.

22 октября. Остановлено наступление противника на подступах к Серпухову, у Тарусы и Алексина.

Завершилась Орловско-Брянская операция.

24 октября. Сорвана попытка противника прорваться от Ржева на Торжок.

Началась Тульская оборонительная операция.

25 октября. Создан Комитет по эвакуации.

25 - 27 октября. Остановлено наступление противника в районе Кубинки.

29 октября. Принято постановление «О графике восстановления заводов, эвакуированных на Волгу, Урал, в Сибирь, Среднюю Азию и Казахстан».

Войска противника вышли к Туле.

30 октября. Завершилась Можайско-Малоярославецкая операция.

Октябрь. Авиация противника совершила на Москву 31 налет,в которых участвовало 2 тысячи самолетов, 278 сбито, 72 прорвались к городу.

Начало боевого пути партизанских отрядов в оккупированных врагом районах Московской области.

Началась отправка в Москву свежих дивизий из Сибири и с Дальнего Востока, где они находились на случай нападения Японии. Но советский разведчик Рихард Зорге сообщил, что пока «японское правительство решило не выступать против СССР». Благодаря этому была произведена перегруппировка вооруженных сил.

Октябрь - декабрь. Развернулись боевые действия партизанских отрядов в оккупированных районах Московской области.

6 ноября. На станции метро «Маяковская» состоялось торжественное заседание Моссовета совместно с партийными и общественными организациями города, посвященное 24-й годовщине Октябрьской революции.

7 ноября. На Красной площади состоялся традиционный парад. Приветствуя красноармейцев с трибуны мавзолея, И. В. Сталин сказал:

«Война, которую вы ведете, есть война освободительная, война справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков - Александра Невского, Димитрия Донского, Кузьмы Минина, Димитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова! Пусть осенит вас победоносное знамя великого Ленина!»

14 - 19 ноября. Наступательные бои с противником в районе Серпухова, который, перебросив сюда дополнительные силы, ослабил группировку, предназначенную для наступления на Подольск.

15 ноября. Возобновилось наступление на Москву.

Началась Клинско-Солнечногорская оборонительная операция, продолжавшаяся до 5 декабря.

Ноябрь, первая половина. Отражены неоднократные попытки захвата Тулы.

16 ноября. Легендарный бой под Дубосеково, вошедший в историю как подвиг панфиловцев.

Войска 30-й армии Западного фронта начали отход к Волге, а южнее Волжского водохранилища - на рубеж Завидово-Ямуга.

18 ноября. 2-я немецкая танковая армия начала наступление с целью обхода Тулы.

23 ноября. Противник захватил Клин, Солнечногорск, Яхрому, Красную Поляну, до Москвы оставалось 30 км.

25 ноября. Соединения 2-й немецкой танковой армии вышли на подступы к Кашире, продвинулись к Рязани и Скопину.

29 ноября. В селе Петрищево Верейского района казнена партизанка-комсомолка З. А. Космодемьянская («Таня»).

1 декабря. Началась Наро-Фоминская оборонительная операция, продолжавшаяся до 5 декабря (под командованием генерала армии Г.К.Жукова).

2 декабря. Противник вклинился в оборону войск центра Западного фронта южнее Наро-Фоминска.

2 - 3 декабря. Последняя неудачная попытка противника овладеть Тулой.

4 декабря. Войска Западного фронта нанесли контрудар в районе Кострово и восстановили связь Тулы с Москвой.

Завершилась Калининская операция: советские войска закрепились на рубежах севернее и восточнее Калинина и сковали 13 пехотных дивизий противника.

5 декабря. Завершилась Наро-Фоминская операция: противник оттеснен на позиции севернее Кубинки и южнее Наро-Фоминска, сорвана последняя попытка прорыва к Москве.

Завершилась Клинско-Солнечногорская операция: противник остановлен в районах Дмитрова, Яхромы, Красной Поляны и Крюкова.

Завершилась Тульская операция. Противник начал отход с выступа северо-восточнее Тулы.

5 декабря 1941 г. - 7 января 1942 г. Контрнаступление советских войск под Москвой - Московская наступательная операция войск Западного, Калининского и правого крыла Юго-Западного фронтов. В ходе ее проведены Калининская, Клинско-Солнечногорская, Тульская, Елецкая и Калужская наступательные операции.

Началась Калининская наступательная операция (под командованием генерал-полковника И.С.Конева).

6 декабря. Начались:

Клинско-Солнечногорская наступательная операция войск правого крыла Западного фронта (под командованием генерала армии Г. К. Жукова) при поддержке около 75% авиации фронта и авиации резерва ВГК, продолжавшаяся до 25 декабря;

Тульская наступательная операция войск левого крыла Западного фронта, продолжавшаяся до 16 декабря;

Елецкая наступательная операция войск правого крыла Юго-Западного фронта (под командованием маршала С.К.Тимошенко), продолжавшаяся до 16 декабря.

7 декабря. Войска Западного фронта освободили Яхрому и Михайлов.

8 декабря. Войска Западного фронта освободили станцию Крюково и Красную Поляну.

ОКВ отдало директиву № 39 о переходе немецких войск к обороне на всем советско-германском фронте.

9 декабря. Освобождены Тихвин, Венев, Елец.

10 декабря. Оперативная группа генерал-лейтенанта Ф. Я. Костенко перерезала дорогу Ливны - Венев, лишив противника путей отхода на запад.

11 декабря. Войска Западного фронта освободили Истру; за пять дней (с 6 по 10 декабря) ими освобождено 400 населенных пунктов.

13 декабря. Началось наступление на центральном участке Западного фронта.

Войска Юго-Западного фронта освободили Ефремов и окружили две пехотные дивизии противника в районе Ельца.

15 декабря. Освобождены Клин, Богородицк.

Противник начал отход из района Калинина.

16 декабря. Освобождены Калинин и Высоковск.

Завершились Тульская и Елецкая операции.

17 декабря. Началась Калужская наступательная операция, продолжавшаяся до 5 января 1942 г.

20 декабря. Освобожден Волоколамск.

21 декабря. Подвижная группа 50-й армии начала уличные бои за Калугу.

24 декабря. Начато наступление на Ржев.

25 декабря. Завершилась Клинско-Солнечногорская операция, в ходе которой ликвидирована угроза обхода Москвы с севера.

30 декабря. Освобождена Калуга.

1942 г. 5 января. Завершилась Калужская операция.

6 января. Началось наступление на Можайском направлении.

7 января. Завершилась Калининская операция, войска продвинулись в южном и юго-западном направлении на 60-120 км.

Закончилось контрнаступление советских войск под Москвой. Наши войска нанесли поражение группе армий «Центр» и отбросили их на 100-200 км.

________________________________

Мария Петровна Копрова, пенсионерка: «Я тогда жила в Бирюлеве. Снимала койку в частном доме. Работала контролером ОТК на ГПЗ-1. 22 июня было воскресенье, но наш цех работал: торопились выполнить полугодовой план. Тогда это практиковалось: в начале месяца работали еле-еле, в конце наверстывали упущенное. Заступили на смену, как всегда, в 7 часов 15 минут. После обеда оставалось немного времени для отдыха. Но какой тут отдых, когда объявили общий сбор у громкоговорителя. По радио сообщили о начале войны, уверили, что она будет непродолжительной, и все работники цеха спокойно разошлись по своим рабочим местам… Когда возвращались после смены домой, настроение у всех было подавленное и мрачное…».

Лидия Петровна Лифляндцева, учительница истории: «Я родилась в крымском Симеизе. Окончила среднюю школу и в числе десяти выпускников приехала в Москву поступать в областной педагогический институт. На желанный литфак не прошла по конкурсу и была зачислена на исторический. Студенткой 2-го курса откликнулась на призыв комсомола: «…в связи с опасностью войны каждый комсомолец должен овладеть военной специальностью». Выбрала курсы медсестер. Занимались в Сокольниках, вечером, после занятий в институте на Покровке. Общежитие - возле Лосиноостровской. В общежитии одной жить было хлопотно, и я переехала в Ленинград к родной сестре Евгении. Оформила перевод в Ленинградский педагогический. Успешно сдала весеннюю сессию и с легкой душой отправилась домой, отдохнуть. В Симеиз приехала 21 июня 1941 г. А ночью проснулась от взрывов - фашисты бомбили Севастополь».

Екатерина Васильевна Елина, пенсионерка: «Под утро 22 июня обычно молчавшее с 24.00 до 6.00 московское радио вдруг заговорило тревожным голосом Юрия Левитана. Он призывал сохранять спокойствие, собрать документы, необходимые носильные вещи, еду на несколько часов, деньги и срочно спуститься в ближайшее бомбоубежище. Мать, Елена Гавриловна, собрала нас, всех пятерых детей, вручила каждому свой узелок. Все выбежали на улицу. Там уже ждали дежурные дружинники с красными повязками на рукавах. Они показывали дорогу. Для нас она оказалась короткой - всего через подъезд. Там было бомбоубежище - глубокий подвал в корпусе №4 на Шарикоподшипниковской улице. В подвале стояли длинные деревянные скамейки, которых, тем не менее, не хватало на всех. Народу набралось много. Некоторые разместились на полу. Говорили о войне. Но как-то не верилось, что она должна начаться так сразу, неожиданно. Многие думали, что это обычная учебная тревога, каких было в то время немало. Утром тот же левитановский голос объявил, что воздушная тревога закончилась. Все покинули убежище, облегченно вздыхая. А днем все стало ясно…».

Константин Савельевич Марченков, народный артист России: «Мне было тогда 16 лет. Жили мы на Новотихвинской улице в двухэтажном деревянном доме. Рядом с ним - трамвайная остановка. Маршрут №27 вез на Пушкинскую площадь, недалеко от которой был кинотеатр. Приехал туда, чтобы посмотреть новый фильм, если не ошибаюсь, «Три танкиста». До начала сеанса времени оставалось много. Достаточно много было и народу. Солнце на ясном голубом небе. Спокойные прогуливающиеся люди не предвещали ничего тревожного, опасного. И вдруг репродукторы на столбах разнесли страшную весть о начавшейся войне. Мне стало страшно. Люди как-то сразу оцепенели, слушали В.Молотова притихшие, озадаченные, смотрели друг на друга встревоженными, тяжелыми взглядами и, казалось, не все понимали. Сразу после сообщения улицы опустели. Я поехал домой. Радио призывало светомаскироваться. Мы с мамой завесили окна темными байковыми одеялами. Мама собирала какие-то вещи в узелки, искала документы. Поздно вечером, когда стемнело, трамваи ходили без света в салонах, только слабо подсвечивались номера маршрутов. Уличные фонари были выключены, темнота наводила ужас и страх».

Алексей Самсонович Косяков: «Утром, как всегда, пас корову Зорянку в просторном, живописном Люблинском парке. Днем, когда подвел ее для дойки ближе к дому, вдруг увидел толпу людей. Это были женщины - жительницы стандартных домов Люблинского литейно-механического завода. Говорили они возбужденно, громко: ругали Гитлера, недоумевали, почему с таким страшным известием выступал не сам И.В.Сталин. Кто-то предположил, не болен ли наш любимый вождь. Как-то сразу все вдруг затихли, разбрелись по домам. Во дворе стало необычно тихо и пусто, даже нам, детям, не хотелось, как обычно, резвиться - до того было подавленное, плохое настроение».

Зинаида Васильевна Смольская, жена А.С.Смольского, первого главного инженера Южного порта: «Этот день так четко и ясно отпечатался в памяти. Утром я поехала на Ленинградский вокзал провожать старшую сестру Александру, которая уезжала к родителям в город Калинин (сейчас Тверь) с младшим сыном. Вокзал встретил обычной сутолокой. Пока нашли нужный поезд, пока посадили отъезжающих в вагон, прошло немало времени. В обратный путь не торопилась. Долго ждала трамвая, а когда добралась на нем до завода «Динамо», время подошло к полудню. Вышла на остановке и направилась домой на 2-ю Кожуховскую улицу. И вдруг слышу обрывки радиосообщения: «…Фашисты вероломно…». Дослушала В.Молотова до конца и долго не могла прийти в себя. Охватило неведомое доселе оцепенение. «Ужас какой-то. Куда же я их отправила? Как их вернуть обратно?»

У четы Брейтбаргов было трое детей от 3 до 8 лет, и отправить их на отдых летом было ежегодной проблемой. Летом 1941 старшая дочка Рая и сын Аркаша отдыхали в пионерском лагере на станции Тарасовка. Отвечал за питание ребят в этом лагере Лазарь Брейтбарг, заведующий молочной кухней ГПЗ-1. Дома оставалась младшая 3-летняя Сарра. Ей тоже нужен был свежий воздух, и по возможности ее вывозили за город. 22 июня отец с утра ушел на работу, наказав жене Анне собираться в Тарасовку. Туда грузовой машиной нужно было отправлять продукты и кое-какой инвентарь, и было удобно воспользоваться случаем, чтобы не тащиться с малышкой на общественном транспорте. «Разбросав» по точкам свежеприготовленные молочные блюда, отец заехал домой, устроил жену с дочкой в кабину полуторки, сам запрыгнул в кузов. Через полтора часа машина была на месте. Радовались теплу и солнцу, синему небу, спокойному шуму леса, запахам лесных цветов и душистых трав. Раскинули «скатерть-самобранку» на лесной поляне и устроили настоящий пир. Когда ребята услыхали сигнал на обед, Рая не хотела уходить. Но пионерская дисциплина была прежде всего - пришлось подчиниться. Ушла и скоро вернулась очень встревоженная и напуганная: по радио передали, что началась война. Все родители быстро собрались. Разобрали детей, поехали по домам, благо, до конца первой летней смены оставалось меньше недели.

С самого начала Великой Отечественной войны в Москве формировались дивизии народного ополчения. Яков Хейфец, житель Стандартного городка, встал в его ряды.

Когда фашистские войска захватили Смоленск, Рославль и Ельню и создалась угроза Москве, дивизии народного ополчения были направлены на фронт. В конце июля 1941 г. на московском направлении развертывался Резервный фронт. В его состав вошла 33-я армия, в которую была включена 17-я стрелковая дивизия народного ополчения, в ее составе находился и Я.Г.Хейфец. 26 сентября 1941 г. дивизию переименовали в 17-ю стрелковую дивизию, она стала кадровой. Еще не завершив формирования, дивизия получила задачу: до 2 августа занять оборону на левом фланге 33-й армии в полосе Варшавского шоссе. Из района Малоярославца дивизия была переброшена по железной дороге на станцию Спас-Деменск и по мере выгрузки в указанном районе занимала оборону. Полоса обороны дивизии составляла 12 км. В нее входили три полка, в том числе наш 1316-й полк (командир майор И.Панкратов, комиссар Н.Лизин, начальник штаба капитан А.Захаров). В течение августа и сентября дивизия строила оборону: были вырыты окопы, прорыты ходы сообщения, ниши, блиндажи, оборудованы огневые позиции артиллерии и минометов, командные и наблюдательные пункты, склады, заминированы подходы к переднему краю и некоторые участки в глубине. Продолжалась интенсивная боевая учеба. Накануне октябрьского наступления немецко-фашистских войск наш полк занял участок Старые Ближевичи, Латыши. Утром 3 октября вражеская артиллерия начала интенсивую бомбежку наших позиций. Затем до полка пехоты и около 40 фашистских танков атаковали 3-й батальон полка в районе Латыши. Подразделения батальона встретили врага дружным огнем. Несколько танков было подбито артиллеристами противотанковой батареи лейтенанта Н.Соколова.

На участке батальона гитлеровцы в течение дня пытались мелкими группами танков и мотоциклистов прорваться на Вороновку, но успеха не имели. С рассветом 4 октября на участке полка после массированного удара авиации перешли в атаку главные немецкие силы 11-й танковой дивизии. Бойцы 1-го батальона капитана М.Баранова при поддержке полковой батареи 20-миллиметровых минометов лейтенанта Н.Осипова организованным огнем всех видов оружия отразили две атаки. Наиболее тяжелые бои развернулись на участке 2-го батальона Ф.Пристяжейко, на который обрушился удар 60 танков и полка пехоты. Наши бойцы мужественно встретили противника. Огнем артиллерии и минометов, стрелкового оружия, связками гранат и бутылками с бензином уничтожали они танки и пехоту врага. В этом бою бойцы 1-го и 2-го батальонов уничтожили 20 фашистских танков и большое количество пехотинцев. Однако силы были неравны. Наши подразделения понесли большие потери, особенно 2-й батальон, где были ранены командир батальона, многие командиры рот и взводов. У батальона не хватало сил удерживать свои позиции, и он по приказу командира полка начал под огнем противника отходить в лес восточнее Старые Ближевичи. Небольшая группа ополченцев под командой лейтенанта В.Волохова, на позиции которой наступало 7 танков, подпустила их к своим окопам, забросала связками гранат, бутылками с бензином и уничтожила их. Гитлеровцы, несмотря на потери, продолжали атаку. До 30 танков прорвались на огневые позиции 2-го дивизиона (командир полка А. Виноградов) артполка дивизии восточнее Вороновки. Героически дрались артиллеристы, 6 танков врага было уничтожено, однако и артиллеристы в неравном бою понесли значительные потери. Две наши батареи были раздавлены фашистскими танками, но не оставили своих позиций.

Обстановка на фронте 17-й дивизии сложилась весьма тяжелая. Понеся значительные потери, она, тем не менее, продолжала вести напряженные бои в окружении вместе с тремя пехотными дивизиями. Дальнейшее удержание занимаемого района в сложившейся обстановке уже не имело смысла.

Дивизии грозило полное окружение. И она начала отходить на север. Выход начался около 23 часов 4 октября. 1316-й полк, как наиболее удаленный и понесший большие потери, используя обширный лесной массив, начал отходить незаметно для противника и сосредотачиваться севернее Варшавского шоссе. На рубеже Ртинка, Старинки находилось до полка вражеской пехоты. По дорогам на север от Спас-Деменска и Ершей двигались танковые колонны 5-й и 11-й немецких танковых дивизий. Таким образом, 17-я стрелковая дивизия, понесшая большие потери, оказалась зажатой танковыми клещами. Командир дивизии принял решение идти на прорыв. С наступлением темноты полки, точнее то, что от них осталось, развернулись и бесшумно попытались перейти заболоченную речку Малую Ворону. Противник обнаружил колонны и открыл шквальный огонь. Завязался огневой бой, закончившийся штыковой атакой. Бойцы, действуя штыком, прикладом и гранатой (у кого они еще были), стремительно бросились на врага. До батальона гитлеровцев было перебито в деревне Ртинка. Не выдержав штыковой атаки наших бойцов, фашисты в беспорядке бежали на юг и в сторону Старинок. Огонь прекратился. Путь вперед был свободен. Однако, прорвавшись у деревни Ртинка, 17-й дивизии не удалось выйти из окружения. Предстояло пробиваться с боями дальше на восток. Не имея боеприпасов, горючего и продовольствия, дивизии в целом как соединению вырваться из окружения было трудно. Командир дивизии принял решение выходить на восток по лесам группами в составе 100-250 человек.

К середине октября части с большими трудностями и потерями вышли в район Угодского Завода (20 км восточнее Малоярославца). Здесь они доукомплектовались и уже через неделю заняли оборону на подступах к городу. Дивизия снова была в боевом строю.

Николай Васильевич Рычагов, 1920 г. рождения, встретил войну курсантом Московского Краснознаменного имени Верховного Совета РСФСР пехотного училища. В первые дни войны был создан курсантский полк, подчиненный непосредственно командующему фронтом К.К.Рокоссовскому. Полк бросили на Брянский фронт, в подмосковную деревню Лотошино, где немцы дрались с одержимостью. Хорошо вооруженные захватчики желали во что бы то ни стало выполнить приказ Гитлера - взять столицу СССР. Полк курсантов семь раз ходил в контратаку, и красноармейца-разведчика Рычагова ранило в правую руку. Он попал в госпиталь подмосковного города Электросталь. Пока лечился, пришло 5 декабря 1941 г., когда наши войска перешли в контрнаступление.

Лидия Михайловна Солдатова, учительница средней школы: «Мой отец, опытный наладчик станков, оставался в столице «по брони». С ним оставалась и семья, не подлежащая эвакуации. Сначала налетов немецкой авиации очень боялись. Каждый раз при объявлении воздушной тревоги брали с собой узелки с вещами и бежали в наше бомбоубежище - новую кирпичную школу Стандартного городка 1-го ГПЗ. Потом привыкли и тихо сидели дома, чтобы не обнаружить себя придирчивым патрульным дружинникам…».

В памяти политрука Якова Алексеевича Юриста остались глаза наших бойцов, полные ужаса и страха от надвигающейся на них силы. Здоровые, крепкие враги с короткими легкими автоматами, экипированные во все новое по последнему слову войны, с довольными лоснящимися лицами шли в бой, уверенные в своей силе. Их спереди и сзади поддерживала техника. А тут еще самолет сбросил листовки. В них - призыв главного фашистского идеолога Геббельса бросать оружие, переходить на сторону немцев, обещания каждому красноармейцу надел земли в частную собственность, полную свободу действий. Не все наши солдаты, бывшие колхозники, выдерживали.

Когда началась война, Мария Ивановна Астапенкова заканчивала восьмой класс 506-й средней школы; с 1 сентября пошла было в девятый, но в середине месяца отца мобилизовали в армию, а мать отправили рыть противотанковые траншеи. За учебу старшеклассники должны были платить деньги. У нас их не было, и школу пришлось бросить. Но сельскому хозяйству нужны были рабочие руки, и школьников отправили в подшефный каширский совхоз, где они помогали собирать урожай.

В сентябре жили сносно, а когда наступил октябрь с его холодными вечерами и заморозками по утрам, стало труднее. Целый день - работа в поле. Копали промокшую землю отяжелевшей от налипшей грязи лопатой, доставали из глубины корнеплоды. Руки мерзли, согреться было негде. Моросящий дождь не кончался целые сутки, промокали до нитки. Не всегда было место, где можно просушить одежду. Не успевали выспаться, а с рассветом все повторялось: поле, грязь, бесконечные корзины с картошкой, свеклой, морковью...

Петр Дмитриевич Нистратов: «Мы стояли под Икшей, недалеко от Пестовского водохранилища, стерегли от врага Канал имени Москвы. У немцев были свои планы. На первом рубеже их танки остановили панфиловцы, и фашисты наметили другой путь захвата столицы - воздушный. Где-то в районе Рузы они заняли наш учебный аэродром и собирали там авиационные силы. Наши разведчики заметили: летят самолеты в направлении к Москве, а взрывов от авиабомб не слышно, и не все «мессеры» возвращаются обратно на запад. Вычислили, что машины садятся на том учебном аэродроме - концентрируются, чтобы массированным налетом напасть на столицу с неба. Собирается там и десант. Его задача - взорвать дамбы, шлюзы, канал, уничтожить водопроводную систему, чтобы лишить столицу воды, заставить ее сдаться. Когда операция началась и 6 «мессеров» с десантниками взлетели с аэродрома, их осветили плотным прожекторным светом, и каждый парашютист под своим защитного цвета куполом оказался легко видимой мишенью. Первых приземлившихся десантников наши пехотинцы встретили рукопашной атакой. Взвод, где служил Нистратов, истребил 13 немецких солдат, заполучив их автоматы. Из них стали расстреливать еще «висящих» в небе парашютистов. Наша артиллерия в это время мощным массированным огнем расстреливала немецкие самолеты на аэродроме. Огонь вели прицельный, и ни один самолет в воздух не сумел подняться. План немцев провалился, и Москва снова была спасена. За этот подвиг многие участники боя были представлены к правительственным наградам, Петр Дмитриевич- к ордену Славы 3-й степени, а получил награду только в 1948 г.

Борис Никифорович Лукьянов родился в 1926 г. в селе Кунява Любиновского района Калужской области.

Борис закончил 7 классов сельской школы, работал в колхозе. В начале войны пошел добровольцем на фронт. Попал в самое пекло - воевал под Красным Бором Смоленской области, стоял под Ельней, защищал аэродром Чайковку. Под напором мощи танковых атак противника красноармейцы с винтовками-трехлинейками отступали на восток. Плохо питались, одевались в то, что снимали с убитых - своих однополчан. Под Юхновом стояли насмерть и многих не досчитались. Мост через реку Угру оказался взорванным, пришлось форсировать реку вброд. Дальше продвигались пешком, под частыми бомбежками, артобстрелами, отражая атаки немцев. Уже выпал снег, начались морозы, обмундирование у наших красноармейцев летнее. Разбитые, разрозненные полки без командиров, не зная направления отступления, выбирались из окружения небольшими группами, теряя в навязанных фашистами боях своих товарищей. Рады были, если попадали на добрых людей, которые снабжали военных картошкой, хлебом, салом. Продвигались ночами по лесным тропам, болотными топями - там, где не могли встретить немцев. На перекрестке дороги Варшавское шоссе - Москва группы отступающих собрались в единый полк под командование бравого подполковника. Он разбил людей на боевые роты, взводы, назначив над ними командиров из офицеров. Стояли в обороне, отбивая атаки танков, пехоты. Вокруг огонь, дым. Наши тяжелые танки БТ-29 - отличная мишень для немецких артиллеристов, горели, как свечи. Борис был ранен в правую ногу (осколок извлекли только в 1953 г.). Потом был медсанбат. Прибывшие из Москвы автомобили ЗиС-5 с боеприпасами в обратную сторону повезли раненых. Сначала Борис попал в московский госпиталь, потом эвакуировали в ташкентский.

Борис Григорьевич Басин, командир 2-й зенитно-пулеметной дивизии: «С началом войны была создана особая Московская армия противовоздушной обороны. Ее основой были артиллерийские дивизии, оснащенные зенитными орудиями разного калибра. Одних только зенитно-пулеметных дивизий было девятнадцать».

Первые дни войны. Идет спешная эвакуация московских предприятий. Недавно введенный в эксплуатацию Южный порт торопится принять и отправить многочисленные грузы - упакованное оборудование заводов и фабрик, строительную технику, ничего не должно достаться врагу, если он захватит столицу. Лазаря Брейтбарга призвали в первые дни войны, признали негодным к строевой службе, определили в интендантское управление 63-й зенитно-артиллерийской дивизии, оставили в столице при НКВД готовить пищу бойцам, уходящим в тыл врага. Еще вменили в обязанность нажать кнопку заминированного здания в центре Москвы в случае захвата города немцами. Семья: мать, жена, трое детей - была эвакуирована в деревню Анкудиновка под Горьким.

Первый воздушный налет фашистская авиация совершила в ночь с 21 на 22 июля 1941 г. С этого дня и по 18 августа того же года до 250 самолетов каждую ночь приближались к Москве. Чтобы вести прицельное бомбометание, противник применял осветительные бомбы. Сперва немцы летали на высоте трех тысяч метров. Наши зенитчики сбивали их. И уже с 25 июля бомбардировщики не осмеливались опускаться ниже шести километров. С октября 1941 г. с приближением к столице фронта воздушные налеты резко участились, были днем и ночью до шести часов кряду.

Домоуправление с помощью пожарных организовало обучение населения «вежливому обхождению» с бомбами-зажигалками, а также ночные дежурства дружинников, среди которых были и ребята старше 14 лет. Еще до начала налета дежурные занимали свои посты, следили за светомаскировкой, помогали поскорее добраться до убежищ. Если с зажигалками велась активная борьба, то ничего не могли поделать с бомбами фугасными. Их убойной силой являлись взрывная волна и тысячи осколков, разлетающихся далеко от взрыва.

Каждое утро начиналось продолжительными заводскими гудками, возвещавшими о начале трудового дня. Потом они звали на вторую и третью смену. Тон их был разным, но каждый человек без труда распознавал гудок своего завода. Кожуховцы трудились в основном на местных предприятиях, большая часть оборудования которых была эвакуирована. ГПЗ-1 эвакуировался в город Куйбышев, но на оставшемся небольшом количестве оборудования приходилось выпускать немалое число подшипников. Многих мужчин, работников завода, призвали на службу в армию. На их место встали женщины, которые должны были справляться с плановым заданием. План в то время был государственным законом, основной двигательной силой производства. И невыполнение его строго каралось. Женщинам-производственницам помогали наладчики, освобожденные от призыва в армию по специальной «броне». Обучали они своих подопечных часто после своей рабочей смены, не всегда сытые и отдохнувшие.

Все жилые дома были радиофицированы и могли переключаться с центрального радиовещания на местное, заводское. Жители Стандартного городка были в курсе дневных событий ГПЗ-1 - каждый вечер о его трудовых успехах вещала специальная передача радиостанции «Подшипниковец». А хочешь узнать о делах на ЗИСе - иди в любой дом на улицах Сайкина, 1-й, 2-й, 3-й Кожуховских.

Римма Владимировна Чечурова-Бильжо, родилась в Москве в 1928 г. «Когда началась война, мне было 13 лет. Жила вместе с матерью, отцом и братом в 12-метровой комнате в доме №4 на Можайском валу. Училась в школе №668 Киевского района, была отличницей, с детских лет занималась общественной работой: была пионервожатой в младших классах. В июне в Москве была объявлена первая воздушная тревога, пока еще учебная. Но мы ее восприняли всерьез, уже тогда все - взрослые и дети готовились к серьезным испытаниям. Взрослые организовывали дружины, начали рыть щели-укрытия, и мы, дети, активно им помогали. Как известно, первый налет на Москву был 22 июля. Наш район - Дорогомиловская застава, тогда окраина Москвы, в 100 метрах от Бородинского моста. Здесь, в начале Можайского шоссе строили баррикады, складывали мешки с песком, и мы дети вместе со взрослыми их таскали, потом устанавливались металлические ежи. До начала осени подростки всего Киевского района рыли окопы, валили деревья в Филях, таскали бревна, обмораживая пальцы, ноги, носы. Мне удалось организовать своих школьных ребят - вместе мы закончили курсы сандружинников, и я возглавила команду из 12 человек: мы помогали в приеме раненых с санитарных поездов, на носилках несли их в госпиталь №5005, который располагался в гостинице «Днепр», теперь она называется «Киевская». Мы ухаживали за ранеными в самом госпитале, порой днями не выходя из него, спали сидя на каменных ступеньках лестниц. В свободное время устраивали концерты для раненых. При объявлении воздушной тревоги мы дежурили на улицах Брянской, Большой и Малой Дорогомиловских, помогали людям прятаться в щели. После небольшого отдыха на станции метро «Киевская» бежали снова на улицы. Немцами сбрасывалось очень много зажигательных бомб, а на всех этих улицах были деревянные домишки, одноэтажные или барачного типа. Мы тушили бомбы и возгорания. В июле началась эвакуация Москвы, в сентябре ввели карточную систему. На талон №16 хлебной карточки всем оставшимся в городе жителям выдавали по 1 пуду (16 килограммов) муки. И я, девочка (больше некому было), тащила этот груз на себе до дома. Папа был на фронте, мама уже была очень больна, братишке - 5 лет. Когда мы в Филях рыли противотанковые рвы и траншеи, складывали баррикады (мешки с песком), узнали, что на другой стороне Москвы-реки есть картофельные поля, грядки с морковью, свеклой и капустой. За 10 копеек нас переправляли на другой берег, и там своими ручонками мы выкапывали картошку, овощи складывали за пазуху и несли домой. А рядом с этими полями был военный аэродром, откуда в бой поднимались наши истребители, и воздушные бои шли над нашими головами. Налеты на Москву с июля по октябрь были почти беспрерывными: только закончится тревога, через 10-15 минут снова налет. Пока на лодке переправляешься - пули, осколки над водой свистели; к счастью, тогда никто из наших ребят не пострадал.

Нина Николаевна Ястребова, 1924 г. рождения, встретила войну в 14 лет. Москва еще не затемненная, угрожающе тревожная, прощалась со своими жителями, искавшими покоя за ее пределами. Глава семейства, Николай Кузьмич, управляющий домами в районе Большой Полянки, отправил дочерей и жену на родину в деревню Варваренка Мценского района Орловской области. Пока туда добирались, немцы, приближавшиеся с запада, гнали перед собой толпы людей и стада скота. Оказавшись в таком страшном потоке людей, увидев зарево пожаров, услышав грохот артиллерийской канонады и страшный, душераздирающий гул армады бомбардировщиков, поняли, что если отсюда не выбраться, то придется оказаться под немцами. А они, начиная с возраста 15 лет, угоняли людей в Германию. Откуда вдруг появился пассажирский вагон на станции «Орел», никто не понял. По радиотрансляции объявили, что москвичам по предъявлению паспорта будут продавать билеты. Какие там билеты! В страшной давке люди устремились к поданному вагону и заняли его штурмом, отстранив проводников и милиционеров. Так вернулись в столицу, где нашли плачущего отца. По радио он слышал, что немцы захватили родные места. На улице Большая Полянка, напротив здания, огороженного плотным забором с колючей проволокой, стояла строго засекреченная воинская часть, охраняемая красноармейцами. На фабрике им. Дунаева изготавливливались топографические карты для фронта. 14-летнюю Нину с трудом устроили туда сначала подсобной рабочей, потом ретушером. Работа тяжелая, опасная для здоровья, приходилось постоянно вдыхать запах красок и растворителей.

Рабочим полагалась карточка на 650 граммов хлеба в день, тогда как сестра, отец и мать получали по 450 граммов. Работали на предприятии сутками. Когда начались бомбежки, рабочие фабрики дежурили в бомбоубежищах, патрулировали улицы, следя за светомаскировкой в домах.

Игорь Сергеевич Белокопытов, родился в Тбилиси в 1924 г. Жил и учился в школе в подмосковном городе Зарайске. Мечтал поступить в Харьковское бронетанковое училище. Через военкомат оформил документы и получил вызов на 19 июля 1941 г. Но когда началась война, Игоря вызвали в военкомат и, вручив винтовку образца 1895 г., поставили охранять калитку военкоматовской территории. Дело в том, что перед самой войной из пограничных и приграничных зон многие семьи военнослужащих отправили в другие районы страны к родственникам и знакомым. В Зарайске тоже оказались родители, жены, дети офицеров, которых интересовали судьбы мужей, братьев, друзей. Они осаждали здание военкомата, стремились попасть к военкому, чтобы выяснить обстановку на западных границах страны.

Так Игорь стал красноармейцем. Вскоре вышел указ о создании истребительных отрядов - добровольных дружин от предприятий Москвы и Московской области. В городе появился уполномоченный НКВД капитан Моргунов, будущий командир истребительного батальона. Ему нужен был помощник, он включил Игоря в свой батальон вместе с другими ребятами-добровольцами. Первое время они охраняли город от диверсантов, дежурили в бомбоубежищах, патрулировали улицы города.